Самолет мелко завибрировал, в иллюминатор было видно, что и крылья у него дрожали, как руки алкоголика в треморе. Пассажиры начали тревожно переглядываться. А самолет вдруг резко накренился и стал терять высоту. - Падаем! – прошептала Марина. И хотя стюардесса запоздало, но все же сообщила, что самолет попал в турбулентную зону и всем надо просто пристегнуться и пережить всего несколько неприятных минут, ее никто уже не слушал. Народ-то уже привык к тому, что воздушные суда, большие и маленькие, почти каждый день где-нибудь да падают. А вот сегодня очередь, видимо, дошла и до них. Марина вопила уже во весь голос: - Боже мой, мы сейчас упадем! Ее муж Андрей, и сам трясущийся от страха, попытался как-то успокоить Марину, отвлечь ее от ужасных мыслей. И не нашел ничего лучшего, как обнять и сказать проникновенно: - Раз уж такое дело, давай простимся, милая! - А-а-а! - заголосила Марина. – Я не хочу умирать! - Не бойся, это не страшно совсем, - убеждал ее Андрей. – Хлоп – и все! Никто ничего и не почувствует. - Правда? – притихла Марина. – Ты откуда знаешь? Ты что, уже падал? Без меня? Когда это было? - Давно, - неопределенно махнул рукой Андрей. – В армии еще. Это точно. В армии он один раз упал. Но не в самолете, а со второго яруса солдатской кровати. Во сне. И было ему тогда очень больно, потому что приземлился он на копчик. Но зачем это сейчас знать Марине? - Ну ладно, давай прощаться, - согласилась Марина и всхлипнула. – И давай простим друг другу, если кто в чем был виноват. Андрей подумал и поежился. - А это еще зачем? - Ну, так принято, милый, чтобы предстать перед Богом с чистой душой. Ну, вот я, например, виновата перед тобой в том, что на прошлой неделе спрятала твои удочки.
- Зачем? – удивленно спросил Андрей, выуживая из кармана фляжку с коньяком – он увидел, что многие вокруг пьют, курят, а одна парочка даже пытается заняться любовью прямо в кресле. В общем, все оттягивались напоследок, кто как мог. - Ну, чтобы ты хоть одну субботу побыл со мной, - призналась Марина. - Тоже мне, грех нашла, - отпив из фляжки, хмыкнул Андрей. - А что, у тебя есть что-то посерьезнее? – насторожилась Марина. Слегка захмелевший Андрей подумал, что раз уж им предстоит погибнуть, то зачем скрывать то, что камнем лежит на душе? А так, глядишь, признание и в самом деле зачтется на том свете. Но он все же решил повременить. Тем более что инициатива открыть исповедальню на борту падающего Ту-154 принадлежала не ему, а Марине. - Давай уж, продолжай ты, раз начала, - сказал Андрей. – Не думаю, что у такой большой красивой девочки за душой всего лишь такой маленький и безобидный грешок, как припрятывание удочек. - Дай-ка мне. - Марина выхватила фляжку из руки Андрея и отпила из нее солидный глоток. – Ну, было, было… - Что было? Говори, ну? – приказал Андрей и заиграл желваками. - Помнишь, у нас на площадке жил Егор Петрович, отставной майор? - Ну, помню, - прохрипел Андрей. – И что? - Так вот, я у него два раза была дома, - потупила заплаканные, с потекшей тушью глаза Марина. - И что вы там делали?! - Чай пили, болтали, - пожала плечиками Марина. – Ему очень скучно было, он же совсем один жил. -Только чай? – недоверчиво переспросил Андрей. - Ну да, - немного подумав, ответила Марина. – Зеленый… С изюмом. . А теперь ты давай сознавайся, в чем грешен передо мной. - Да я даже не знаю, - с сожалением поболтал опустевшей фляжкой Андрей. – Мы с тобой и живем-то всего три года… - Три с половиной, - поправила его Марина и нежно провела ладошкой по всклокоченной голове. – А детей так и не завели... Хотя это даже хорошо! А то остались бы они сиротами. Или, не дай Бог, с нами тут летели бы в самолете. Даже думать об этом не хочу. Ну, чего ты замолчал? Давай выкладывай свою гнусную подноготную. - Ладно, - решился Андрей. – Помнишь, у нас как-то засиделась твоя подруга Лина - Это которая? А, Ерошина Ангелина! Так, и что? - Ну, и ты попросила проводить ее домой, а сама не пошла с нами, у тебя голова тогда разболелась. - Ну, и пошел ты ее провожать, дальше что? - Марина сцепила руки и нервно захрустела тонкими пальцами. – Она, между прочим, очень даже ничего, Линка эта. Да, Андрюша? - Не, ты лучше, - категорично заявил Андрей. - Ну и в чем тогда твой грех? - А я ее поцеловал, - сообщил Андрей. И видя, как гневно изламываются тонкие брови Марины, торопливо добавил: - Да в щечку, в щечку! - То-то же! – облегченно вздохнула Марина. И тут раздался ликующий голос стюардессы: - Уважаемые дамы и господа! Наш самолет благополучно миновал зону турбулентности! Экипаж приносит вам свои извинения за доставленные неудобства. Все пассажиры закричали «ура!», захлопали в ладоши, кроме той парочки, которая все это время пыталась заняться любовью. И у них наконец-то это получилось, и потому они сейчас никого и ничего вокруг себя не замечали. Андрей с Мариной крепко обнялись и надолго так замерли. «Боже, как хорошо, что я не все рассказала Андрею!» – думала Марина. «Как же я вовремя догадался скрыть горькую правду от Маринки! - радовался в душе в это же самое время и Андрей. – А то ведь сейчас черт знает, что было бы…» Да, им было, что скрывать друг от друга. На самом деле Марина распивала не только чаи со своим соседом-вдовцом Егором Петровичем. Он ей как-то предложил даже шампанского, и Маринка из вежливости отпила из фужера один глоток. Всего один. Но ведь отпила! В компании чужого мужчины!! Да и Андрей был хорош! Он покривил душой, когда говорил, что поцеловал Маринкину подругу Лину в щечку. На самом деле это не он ее целовал, а она впилась своими бесстыжими губами в его губы и даже пыталась затащить его к себе в квартиру. Андрей тогда вырвался от нее с большим трудом и настоятельно попросил Лину больше не приходить к ним… Ну и чего вы ухмыляетесь? Хотите верьте, хотите – нет, но так все и было.