И сразу разглядел тропу. Вернее, не тропу, а даже тропинку, маленькую, вьющуюся по склону горы. Нормально, пройти можно, но… Одно «но». От края тропинки и до земли было примерно около километра… И других дорог здесь я как-то не наблюдаю. Если слечу – тогда долгая и вечная память мне.
И тут до меня дошло, что я один.
Я повертел головой, надеясь, что Саня тоже где-нибудь рядом. Хотя бы снегом присыпанный. И что у него тоже хватило ума не бежать в метель сломя голову.
-Саня! – Эхо гулко отозвалось, раскидав его имя по склонам… - Саня!! Саня!!!
Тишина.
Я направился ко всем крупным валунам, разрыхлял ногой снег, втайне надеясь, что он тоже уснул и не слышит. И потеряв час времени, понял, что я его не найду…
Плохо-то как…
Я выудил из кармана небольшой складной нож, и выцарапал его имя на большом плоском валуне. Черт…я даже не знал его фамилию. Надеюсь, что хоть в нашем мире его вспомнят. А если сам живым останусь – я поставлю ему на могилке памятник…
Я постоял еще минут пять, потом прихватил небольшой камешек, валявшийся рядом с этим камнем, сунул в карман. И ушел не оглядываясь. Я не хочу помнить это место.
Тропка начиналась за скалистой стеной, поросшей серой, мертвой чешуей мха, и как бы перекрывавшей вход на утес. Узкая, почти неприметная тропинка. И бездонная пропасть под ней.
Я постоял несколько минут, потом выдохнул, как перед прыжком с трамплина, и шагнул.

-Валерка, вот скажи, а ты бы смог ради своей Инги спрыгнуть с девятиэтажки?
-А зачем? Ей-то что это даст?
Мы с Серегой, с моим закадычным другом, сидели у него в комнате, и пили водку.
-Да я просто спросил! – Серега плеснул водки по стаканам, залпом выпил свой, и смачно захрустел квашеной капустой. – Я просто видел, какие глупости совершают пацаны, когда у них что-то не ладится с подругой.
-А я не понимаю таких. – Я повертел свой стакан и поставил его на стол. – Если что-то сделать для своей девушки, то что-то совсем уж красивое. Ну, к примеру, залезть на ту же девятиэтажку, и закричать на весь город, что ты ее любишь! А всякие глупости, вроде спрыгнуть ради любимой с крыши – это не для меня. Я такое не понимаю!
-Значит – не спрыгнешь! – удовлетворенно констатировал мой друг. – Вот за это я тебя и уважаю! Давай выпьем за твою решительность!
-Дурак ты, Серега! Да если б даже я захотел, то и так не спрыгнул бы. Незачем! А вот остаться сильным мужиком – это я хочу пожелать каждому! Наливай!

Я помотал головой, отгоняя воспоминания.
Это было настолько давно…
Камень под рукой предательски отвалился, и я опять чуть не сорвался.
Содранная кожа на указательном пальце саднила, ныла подвернутая лодыжка…
Я оглянулся назад.
Вроде немало прошел, а все же мало. На глаз примерно пару километров. Я бы смог и быстрее, но по такому узкому карнизу не очень-то и побегаешь. Да и цепляться приходилось чуть ли не за воздух. А уж куда ведет тропинка – я даже не догадывался. Но мне надо было идти вперед. Надо.
Шаг…Еще один…Рукой за этот крошечный уступ…Ногу сюда…Осторожно вторую…Черт!
Глубина подо мной пугала. Если я сорвусь, то от меня останется только воспоминание, это точно. Я пытался в короткие промежутки отдыха рассмотреть, что находится внизу. Но видел только острые гребни скал, которые зловеще торчали из туманной мороси, поднимавшейся по склонам.
Снова шаг…
Вцепиться в стену…
И почему я не паук?..
Опять прыгнул из-под ноги камушек. Я дернулся, и повис на выступе, в который успел судорожно вцепиться, до боли сжав пальцы. И замер.
Где-то глухо что-то загудело. Скала вздрогнула под моими руками, и затряслась… Пахнуло в лицо волной воздуха.
Лавина!
Взлетел обратно я как птица. Прижался лицом к ледяному камню, распластавшись, как распятый. Расставил ноги и зажмурился.
За шиворот посыпалось снежное крошево, но я стоял, стараясь не обращать внимания на ледяные капельки, скатывающиеся по спине. Потом пропал свет, и меня накрыло оглушающим грохотом.
Я закричал. Чтоб не оглохнуть…
Скала тряслась, как сумасшедшая. Больше всего я боялся, что она начнет крошиться под моими руками, но она устояла. И внезапно стало тихо.
Я стоял, боясь шевельнуться, чувствуя, как судорогой сведена мышца на правой ноге. Потом осторожно потянулся, вытащил нож, зубами открыл лезвие, и осторожно ткнул ногу лезвием. Вроде отпустило. Осторожно развернулся, помассировал ногу…Теперь можно и двигаться дальше.

Как ни странно, скальная стена на уровне моего живота и лица была потерта. Словно сотни людей уже прошли здесь, цепляясь за стены. Я догадывался, что вряд ли я здесь первый. Но мне стало интересно, сколько прошло здесь до меня. Сотни? Тысячи? Или десятки? Ищущих свою дверь или ищущих острых ощущений? Не знаю…
Шаг…Сотый…Тысячный…Миллионный…Мое дыхание и тишина вокруг. Даже птиц не видно. И все та же туманная пелена вокруг.
Шаг…Еще один…Какой уже?..
Пальцы я уже не чувствовал. Куртку порвал, и теперь в прореху пробирался холод. Только я его не чувствовал. Я просто устал. Присесть бы, да здесь только стоять можно.
И вдруг взгляд уперся в полустертую надпись, нацарапанную прямо на уровне глаз. Я застыл…
«Катя, любимая, прости, но я больше не могу… Я навсегда останусь с тобой. Олег. 21 января 1932 г.»»
Я долго стоял, в который раз перечитывая почти незаметные строчки. Неведомый Олег проходил здесь, проходя тот же путь, так же как я, за своей…женой? Сестрой? Или подругой? На каком шаге ты сломался, друг?
Сердце предательски забилось… Я дойду! Пошли вы все к черту!! Я дойду!!!
Я не заметил, как я выкрикнул это. Эхо отозвалось раскатом по ущельям.

И снова шаг…шаг…сотый…тысячный…миллионный… Кто сказал, что человек не самое выносливое существо?! Я дам в глаз любому, кто скажет это. Шаг…и еще один… Руку сюда…теперь сюда…эта выемка в стене очень удобна для захвата…теперь снова ногу сюда, на этот выступ…
Пошел снег. Сначала маленький, потом все сильнее и сильнее. Видимость совсем стала нулевая. Ничего, на ощупь тоже можно идти.
Шаг…еще один…шаг…Да будь ты проклята, тропинка!! Когда ж ты кончишься?!
Я не буду писать такую же надпись, как Олег!
-Не дождешься! – крикнул я хмурому небу.
Небо никак не отреагировало на мой крик, только ветер швырнул в лицо хлопья снега… Ну и хрен с тобой.
Я не буду считать шаги, потому что не хочу. Я могу победить тебя, тропинка, если перестану считать шаги. Потому что я уже знаю тебя. И я тебе отомстил, я все еще иду по тебе. Я погрозил горам кулаком.
И за следующим изгибом тропки уперся в валун, который одним своим краем лежал поперек дороги.
Я невесело усмехнулся. Приплыли…
Даже не надо было быть большого ума, чтоб догадаться, что мне не обойти его. Валун огромный, скользкий от мороси и снега, гладкий. И это все? Это все, что мне осталось? Подо мной – сотни метров, надо мной – километры, а здесь лежит эта здоровенная каменюка – и все?!
Я попытался взобраться на него, конечно. Залез примерно метра на два. Когда валун неожиданно вздрогнул, и медленно качнулся. Ох!
Я судорожно вцепился в гладкую поверхность, пытаясь сползти обратно. Валун качнулся еще раз, как бы пытаясь сбросить меня. Ну уж нет!!
Только вот камню было все равно, идешь ты куда-то или просто прогуливаешься…
И я соскользнул. Пытаясь в отчаянном рывке ухватиться за что-нибудь.
Не получилось.
Сволочь ты, тропинка.

***
Чья-то лапа приподняла меня и ударила об стену. Я даже не успел упасть, как меня опять подхватили и швырнули, на этот раз на пол.
Я попробовал отмахнуться, и замычал от боли, когда кто-то наступил мне на ногу. Открыл глаза. И пополз в сторону, когда увидел, кто так игрался со мной.
Огромный, покрытый чешуей зверь, кошмарное создание из снов, на двух лапах с мощными когтями, две верхних чуть меньше, но подвижные и длинные. Мощный шипастый хвост. Гребенчатая маленькая голова, с мощнейшими рогами, идущими откуда-то из-за затылка и опускающимися вниз, и с пастью, расположенной почему-то вертикально, с острыми многочисленными клыками. Маленькие глазки, налившиеся кровью, недобро поглядывали на меня.
Я сдавленно вскрикнул и забился в угол.
Я видел его в своих ночных кошмарах…
Зверь шагнул ко мне, еще раз слегка наступив мне на ногу, отчего моя кость хрустнула, и я заорал от дикой боли. Да он мне сломал ее!!
Зверя мой крик не убедил, и я снова полетел в стену…
-Церби! Оставь его!
Зверь недовольно зарычал так, что я почти оглох.
-Я сказал – оставь его!! – Голос завибрировал, отскакивая от стен.
Я лежал, тихо воя и зажав ногу руками. Тварь…
Зверь наклонил чудовищную башку, обнюхал лицо, обдав запахом гнили, развернулся и прыгнул куда-то в сторону. В темноту стен, растворившись в них.
Боль скрутила, пульсируя в висках. Я пытался сконцентрироваться, отгоняя ее, но она настойчиво напоминала о себе.
-Больно? – Чья-то рука легла мне на лоб. – Не обращай внимания, Церби глупый, ему просто скучно и он развлекался. Силы девать некуда.
Я поднял глаза.
Передо мной стоял мальчишка, лет четырнадцати. Обыкновенный мальчишка. Вот только глаза у него были не мальчишеские. Старые и выцветшие. Как будто время пощадило тело, но глаза оставило в неприкосновенности…
-Да я понимаю, чего там. – Я заскрипел зубами. – Вышел зайчик погулять…
-Он не зайчик! – слегка обиделся мальчишка. – Он – Церби!
-И сломал мне ногу! – прорычал я.
-Ну и что? – заметил мальчишка. – Зато ты жив. А Церби обычно убивает на месте, и потом только съедает!
Меня покоробило. Не хотел бы я оказаться в пасти этой зверюшки…
-Ты кто? – Мальчишка снова дотронулся до меня.
-Я? Лерр. А ты?
-Лерр? Странное имя какое-то. А почему тебя так зовут?
-Это от имени «Валерий». Ты не сказал, как тебя зовут! – Я приподнялся и сел, осторожно вытянув сломанную ногу.
-Зачем тебе мое имя? Все равно не слышал такое.
-А я вот не люблю общаться с людьми без имени, неуютно как-то! – усмехнулся я. – Или тебе его не дали при рождении?
Мальчишка развернулся, отошел немного в сторону и сел на землю. Задумчиво посмотрел на меня, на стены, потом спросил, словно ни к кому не обращаясь:
-А тебе не страшно?
-А чего страшного-то? – удивился я.
-Да вот, Церби, например… Он тебя не пугает?
-Пугает, - признал я. – Но ведь ты здесь, и он как-то не страшен стал.
-А место тебя не пугает? – продолжал мальчишка.
-Слушай, перестань, а? Я всего лишь спросил - как тебя зовут, а ты какую-то ерунду тут мелешь! – разозлился я. - Не хочешь говорить – не говори! Плевать, кто ты и чего ты здесь делаешь!
-А ты хоть знаешь, где ты сейчас? – Удивленный взгляд скользнул по мне.
-Мне все равно! У меня болит нога, и единственное, что мне сейчас нужно, это обезбаливающее! Понял?
-Меня зовут Гека. – Мальчишка настороженно следил за мной.
Я помолчал, потом осторожно спросил:
-Мне что-то должно говорить твое имя?
Гека как-то неопределенно пожал плечами и ухмыльнулся.
-Дело твое. Некоторым что-то да говорило это имя. Позволь спросить?
-Валяй!
-Ты что тут забыл?
-Где – тут? – Я оглянулся по сторонам. Мрачновато как-то…
-Ну…а ты сюда пришел по собственной воле?
-Да куда – сюда?! – уже заорал я.
-Сюда. Ко мне. На распутье Трех Дорог.
-Чего?! – Договорить я не успел.
Мальчишка что-то пробормотал и встал.
Расправил плечи и поднял руки.
Кожа на теле и голове лопнула с треском, и из-под нее показалось сначала одно лицо. Состроило гримасу, как от боли, снова лопнуло, как бы раздваиваясь, и показалось третье лицо.
Женщина. Трехглавая.
Тело тоже переживало свою метаморфозу. Так же расширяясь и раздваиваясь. Из груди выползла, извиваясь, третья рука, с уродливыми когтями…
Черт!
Женщина застонала и осела на землю. Из-под уродливого платья показались удлиняющиеся…даже не ноги, а какие-то щупальца, как у осьминогов. И много, я насчитал примерно девять.
Я сидел, не в силах произнести хоть слово.
Женщина открыла глаза, и вдруг встала, словно подброшенная мощной пружиной, и уставилась на меня. Я оторопело разглядывал стоящую передо мной фигуру. Три тела, три головы, три руки, по одной из каждого тела, и шевелящиеся щупальца вместо ног…
-Так кто ты? – вибрирующим голосом спросила она.
-Я уже представился! – вдруг с каким-то вызовом ответил я. – А вот ты – нет!
-Я тоже представилась! Но раз ты настаиваешь, то повторю. Меня зовут Геката. И теперь это мое полное имя.
-Кто?!
-Геката. Теперь тебе что-нибудь говорит мое имя? – Она непрестанно двигалась с места на место, но в то же время каким-то непостижимым образом оставалась на месте.
Геката…Геката…Где-то слышал, но не помню. Из-за боли я уже почти ничего не воспринимал.
-Нет, извини! Не слышал.
Из темноты неожиданно вылетел тот зверь, который сломал мне ногу. И за ним еще один. Подскочили с двух сторон ко мне, и оскалились…
Я как можно спокойнее, стараясь не смотреть на жуткие пасти, произнес:
-Собачек-то попридержи.
-А если не хочу? – с вызовом произнесла Геката. – Что ты мне сделаешь?
-Я тебе все равно ничего не смогу сделать, нога помешает… - кивнул я на вытянутую ногу. – А вот гостей так никто не встречает!
Звери утробно зарычали.
А Геката, похоже, остолбенела. Долго, пристально изучала меня аж девятью глазами, потом удивленно произнесла:
-Ты меня удивил, смертный! Похоже, ты действительно не знаешь, кто я такая…
-Слушай, оставь меня в покое, ладно? Познакомились? Замечательно! Если мало, то давай повторим процедуру! Лерр, это Геката, Геката, это Лерр, очень приятно!
Она вдруг расхохоталась. Да так заливисто, что и я улыбнулся.
-Вон! – махнула она рукой. Звери исчезли в ту же секунду. – Смешной ты…Лерр.
-Ты не лучше! Сначала твои звери ломают мне ногу, потом ты упорно пытаешься узнать, какие ассоциации вызывает твое имя. Никаких. Если тебе интересно! – подумав, добавил я.
Вместо ответа она легко подхватила меня одной рукой, и так же легко двинулась куда-то вглубь темноты.
Дальнейшее напоминало безумные скачки в тишине и темноте. Бешеная скорость. Откуда-то снова вылетели ее зверюшки, и так же молча понеслись рядом. Я пытался разглядеть что-нибудь в кромешной мгле, но кроме спокойного дыхания Гекаты и изредка мелькавших пастей зверей, я больше ничего не видел и не слышал… Я закрыл глаза.
-Эй! – Кто-то бесцеремонно тряс меня за плечо. – Лерр! Эй! Открой глаза уже!
Я открыл. Геката стояла надо мной, и изучающе смотрела мне в лицо.
-Хвала Аиду, я уже думала, что ты умер!
-Хвала кому?
-Аиду. А, раз тебе ничего не говорит мое имя, то и его имя ничего не скажет. – Она устало махнула рукой.
Аид…Аид!!!
Меня бросило в жар. Аид…Царство Мертвых. Геката…
Я покосился на богиню Гекату, повелительницу привидений и чудовищ, взиравшую на меня со стальным спокойствием. И сказал, как можно безразличнее:
-Аид? Это из Царства мертвых что ли?
Геката опешила. Потом оглянулась и пробормотала вполголоса:
-Ты потише, ладно? Я-то твою душу не вынула, а вот мой господин запросто тебе не только ее вырвет, но и утопит в Стиксе! Так что помолчи!
-Ладно! – спокойно согласился я, стараясь унять дрожь.
Вот попал! Ладно…
-Скажи мне, Геката, а зачем ты в мальчика перевоплотилась?
-А не знаю! – пожала она плечами. – Понимаешь, иногда скучно, вот и решила посмотреть, смогу ли быть еще кем-то, кроме женщины. Получилось?
-Вполне! – почти искренне согласился я.
-Я хотела в девочку, но я и так женщина, так что…вот. – Она совсем уж по-бабьи склонила голову, и вздохнула.
Да уж…Надо как-то выбираться отсюда.
-Можно спросить? – осторожно спросил я.
-Да! – встрепенулась богиня.
-А ты можешь вылечить мою ногу?
-Зачем?
Этот обескураживающий вопрос застал меня врасплох. Действительно, а зачем? Еще в школе я читал мифы о Царстве мертвых, но, видимо, не такие уж и мифы оказались. Так вот, из Царства Аида никто не мог вернуться обратно. Кроме какого-то древнего героя, и то, его отпустили по большой просьбе какого-то там императора, или еще кого-то, не помню…
А если попробовать?
-Как зачем? Мне надо идти.
-Куда?! – Ее три головы смотрели на меня с неподдельным изумлением. – Куда? Ты уже пришел! Назад дороги нет, смертный!!
-Мне надо вернуть жену.
-Что?! – На сегодня явно ее изумления не кончатся.
-Мне надо вернуть жену! – чуть ли не по слогам произнес я. И улыбнулся. – Понимаешь, Геката, она умерла. И я хочу вернуть ее. Я не могу без нее…
-Ты зарываешься, смертный! – холодно произнесла трехглавая богиня, смерив меня недобрым взглядом. – Почему я должна отпускать тебя?
-Потому что я люблю ее.
-Докажи.

Мы сидели довольно долго, друг напротив друга. Она внимательно слушала меня, и даже не шевелилась. Ее собаки несколько раз настороженно тыкались ей в ноги, но тут же исчезали, когда она совсем легким движением руки отмахивалась от них. Но, прежде чем раствориться в темноте, звери бросали на меня почти осмысленный взгляд, полный недоумения…
-Что-то мне не верится, что ты ее так любишь! – Геката потянулась всеми тремя телами, и сплела руки. – Многое повидала, поверь мне…
-Верю.
-Но чтобы так…пойти неизвестно куда, за своей женой…не понимаю! – Она резко встала. – Лерр, зачем тебе это?
-Ты о чем? – не понял я.
-О твоем Пути. Неужели тебе других женщин мало? Ведь столько еще есть на земле, и красавиц, и умных… Зачем тебе твоя жена?
-Я люблю ее! – глухо сказал я.
-Что же делать? – Она снова присела напротив меня. – Я не могу тебя отпустить! Ты здесь, и назад уже нет дороги! Не было никогда еще такого!!
-А какой-то там герой? Был же вроде воин, которого отпустили?
-Это было давно! - отмахнулась она рукой и замолчала.
Я смотрел на нее, не отрываясь.
Богиня долго сидела, опустив глаза всех трех голов. В задумчивости провела пальцем по земле…
-Не могу! «Люблю» - это все же не причина, смертный. Не могу!
Я замолчал. А что тут говорить? Стоит какая-то трехглавая женщина, у нее в подчинении множество монстров, которые порвут не задумываясь. Да и сама она, скорее всего, силой обладает огромной…А я? Я простой смертный, замахнувшийся на силы природы. И богов, наверное…
Геката развернулась и исчезла в темноте. Потом вдруг вынырнула, и молниеносно приблизилась ко мне, глаза в глаза:
-Запомни, смертный! – прошипела она. – Ни одному из пребывающих здесь не дозволено покидать Царство мертвых! А ты подумал, что убедил меня?
Она стеганула меня по сломанной ноге. Я взвыл…
-Нет, червь! Ты умер. И попал сюда. Так сиди здесь, пока я не решу, что дальше с тобой делать. Или отдать старику Харону, или моим собачкам… - Звери тут же глухо зарычали, не отрывая от меня горящих глаз. – Стеречь его!!
Не успел голос замолкнуть, как возле меня оказались две собаки. И замерли.

Я не чувствовал голода. Я не хотел пить. Я не чувствовал естественных потребностей человека. Я не чувствовал ничего.
Я просидел перед стигийскими собаками очень долго.
Я не мог просто так взять и уйти. Я в капкане. Я в Царстве мертвых. Живой…
Тихая мелодия родилась в голове, сначала робкая. Тихая и печальная. Светлая и беззащитная одновременно.
Я заговорил. Что я хотел сказать, я не знаю… Но мне было так горько, из-за того, что я не дошел свой Путь.

Пока еще в моих движеньях
осталась легкость.
Пока в зеркальных отраженьях
морщин немного -
Спешу прорваться, и пробиться
сквозь эту плоскость.
Чтобы остаться и влюбиться -
поближе к Богу.

Я плакал. Плакал о ней, не зная, увижу ли ее когда-нибудь…
Собаки недовольно заурчали. Но мне уже все стало все равно. И собаки, и их хозяйка…

Небес осеннее свеченье
ласкает руки.
Пока еще мое влеченье
так ненадежно.
Но вот уже, едва касаясь,
лечу на звуки…
И не заметив, увлекаюсь
игрою сложной.

Мелодия росла, но оставалась слышимой только мне. Я хотел только сказать, что умираю без тебя, моя девочка… Умираю в не пройденных сотнях километров от тебя. Нет, в сотнях миллионах километров от тебя. Умираю. Без тебя.

И пусть судьба не начертала
полос посадки.
И пусть давно надеждой талой
размыло веру.
Лететь. Бесстрашной, белой птицей
на небе гладком.
В надежде глупой приземлиться
за небом серым…*

Мелодия оборвалась, словно одернутая чьей-то грубой рукой. И я снова замолчал.
Поднял голову и замер.
Передо мной стояла Геката…