Моя карьера в гинекологии началась с одного интересного случая , о котором я , мои уважаемые читатели, и хочу вам поведать.
Был я тогда , в 1995 году, студентом четвертого курса в Первом Питерском ЛМИ. Моя мечта стать гинекологом рассыпалась на глазах – чтобы попасть на акушерско –гинекологический поток (субординатуру) надо было либо платить денежку кому надо, либо иметь такие знакомства с кем надо , чтобы одного телефонного звонка было достаточно для зачисления. Либо нужно было так понравиться профессору Новикову или доценту Яковлеву , чтобы они пропиарили тебя заведующему кафедрой , убедив его в том , что такое юное дарование как ты, просто необходимо кафедре, гинекологии и науке в целом.

Задача была совершенно невыполнимая. Денег и знакомств не было. Понравиться доценту Славе Яковлеву было еще труднее.

Он был бог оперативной гинекологии. Демон операционной и последняя инстанция в случаях , когда профессора и академики ,внезапно покрывшись мелкими капельками пота орали «Слава! Мойся ! У нас кровотечение!» Слава мылся , неторопливо вразвалочку подходил к столу и решал проблему.

Худощавый , невысокий с пронзительным взглядом и бородкой клинышком он мне всегда напоминал Джонни Деппа , если последнему накинуть еще лет 15. В операционной он не делал ни одного лишнего движения и не произносил ни одного лишнего слова. Его неторопливая манера оперировать вызывала у меня абсолютно щенячий восторг. Это было состояние близкое к тому , когда я, будучи шестилетним мальчиком, утром первого января нашел под елкой настоящую игрушечную железную дорогу.

Каждое слово , тихо произнесенное им, весило примерно двести килограммов. Медсестры боготворили и боялись Славу Яковлева, все пациентки от 16-ти летних школьниц до 35 летних бизнес-леди и 60 летних заведующих овощебазами были тайно влюблены в Славу Яковлева. При слове «Обход доцента Яковлева » каждый вторник , в 10-00 все без исключения пациентки отделения лежали в кроватях, без трусов, в полном макияже и источали сильнейшие парфюмерные ароматы, варьировавшие от «Диора» и «Дживанши» до «Красной Москвы» от смеси которых у анестезиолога Елены Иванны Сысоеой начиналась мигрень.

Интересно заметить, что в другие дни , когда обход делали другие доктора, включая профессора Новикова, ничего подобного не происходило. Жополизов он не выносил , блатных ужасно гнобил, любимчиков не терпел и подкатить к нему на хромой козе не представлялось возможным. Но ходили легенды , что если понравиться Славе Яковлеву , то он не только научит тебя божественно оперировать , но и возьмет на субспециализацию, что и было, собственно, пределом мечтаний.

Я устроился работать санитаром оперблока на отделение оперативной гинекологии.

Специально. Чтобы быть ближе к мечте. Мой оперблок блестел, как флагманский фрегат накануне императорского смотра. Я драил его с остервенением и маленькая надежда , что Божественный Слава Яковлев обратит на меня внимание не давала мне покоя. Однажды Слава Яковлев, проходя по оперблоку похвалил старшую операционную сестру за идеальную чистоту. «Оперблок - гордость отделения » - сказал он ей своими двухсоткилограммовыми словами. Та тут же состроила глазки и зардевшись, промурлыкала «Стараемся, Владислав Геннадьевич !» Обидно было до слез. Но ничего не поделаешь.

И тут , в одно из ночных дежурств, произошло нечто , что сблизило меня с Великим И Ужасным навсегда.

К нам поступила женщина с острым животом и 30 недельной маточной беременностью. Ужасная боль в животе , рвота , электролитные нарушения, сдвиг лейкоцитов влево, ничего не понятно... ...

Позвали хирургов ... хирурги сказали – «Резать к чортовой матери не дожидаясь перитонита!» Так как тетенька беременная , приняли решение оперировать в гинегологической операционной.

Тут я сделаю небольшое отступление. Есть «чистые» операционные а есть «грязные». В «чистых», как правило , не выполняются гнойные операции и операции связанные с разрезами кишки. Наша гинекологическая операционная была как раз «Чистая» но так как случай был экстраординарный решили использовать именно ее.

Так вот , час ночи. Два хирурга оперируют женщину , Слава Яковлев в ослепительно белом операционном халате стоит наблюдает, готовый прийти на помощь хирургам. Я в не менее ослепительно-белом халате гордым санитаром , стою на подхвате на случай «Дай-подай-принеси»

Вскрывают брюшную полость. Аппендикс в норме. Желчный пузырь не воспален. Огромная раздутая кишка , заполненная каловыми массами. Феноменальным количеством каловых масс. Кишечная непроходимость. Ни перекрута ни перегиба ни ущемления кишки так и не нашли. Хирурги переглядываются. Стало быть- функциональная непроходимость.

Значит, оперировать кишку не надо. Хирурги принимают решение эвакуировать каловые массы через прямую кишку. Живот зашивают.

Хирурги просят шланг и вакуумный отсос. Слава Яковлев обращается ко мне «Молодой человек, принесите шланг и отсос»

Я срываюсь выполнять приказ , но оказалось, что в гинекологической операционной есть только шланги узкого диаметра. Я приношу шланг диаметром в 1 см. Шланг вставляют в попу – включают вакуукм. Первые два килограмма каловых масс поступают в контейнер.

Слава Яковлев явно раздражен – такого количества говна в этой «Чистой» операционной еще не было!

Тем временем с хирургического отделения подогнали шланг большего калибра и эпопея с эвакуацией каловых масс продолжалась.

Внезапно процесс остановился. Произошла закупорка шланга. Доцент Яковлев вращая глазами поручает мне прочистить шланг. Я иду к крану , где моются инструменты , начинаю мыть шланг, пытаясь вытряхнуть из него говно.

Вдруг чую за спиной – САМ.

- Твою мать , что ты его трясешь !? Это же чистая операционная!

- Так больше негде , Владислав Геннадьевич!

- Знаю, что негде ! Дай я сам!

Яковлев берет шланг , ловким движением вставляет его в патрубок крана и нервно открывает воду. Происходит взрыв. Все вокруг в говне. Я, в ослепительно коричнево- белом халате , белые стены предоперационной в коричневую крапинку, доцент Яковлев – вообще весь в говне, включая бородку клинышком. То есть абсолютно все покрыто фрагментами говна.

Доцент Яковлев посмотрел на меня , на себя в зеркало. Зачем то спросил как меня зовут и скомандовал – «В душ, блядь!»

После душа я и доцент Яковлев , вновь в ослепительно белом белье заняли исходные позиции.

После эвакуации еще 5 кг каловых масс возник дефицит тары. Все пять литровых контейнеров вакуумного отсоса были заполнены говном. Тары не хватало. Было принято решение использовать вакуум по открытому контуру с привлечением подручной посуды. Каловые массы складировались в тазики , кастрюльки и прочую посуду , найденную в оперблоке.

Вонь стояла невыносимая. Создавалось впечатление «Говенного апокалипсиса». Когда процесс эвакуации каловых масс закончился в операционной осталось совсем мало людей, да и те время от времени выходили «подышать».

Говно было везде. На полу , на стенах , на потолке. Чистая операционная , гордость отделения превратилась в пещеру из говна. А я был ее почетным Али-Бабой.

Пациентку увезли выздоравливать, хирурги, привычные к говну с флегматичным видом удалились восвояси. Остались двое : я и Слава Яковлев. Он – потому что заведующий отделением , а я – потому что кто то должен был убирать все это дерьмо.

«Денис , посыпь все хлоркой и иди спать» - сказал Слава Яковлев. Голос его дрожал. «Пиздец операционной! Все плановые операции на завтра отменить ! Завтра вызовем дезинфекцию». На утро зайдя в операционную я обнаружил, что кучки говна засыпанные хлоркой превратилось в некие сталактиты. То есть окаменели.

Но это была уже не моя проблема. Дежурство закончилось.

С тех пор Слава Яковлев стал замечать меня. Он первым здоровался со мной в корридоре (на зависть интернам!)

Мы вместе ходили курить к нему в кабинет, где он рассказывал байки и однажды даже научил меня вязать хирургические узлы.

Позже ,через год, на экзамене по акушерству и гинекологии , который я сдал на «отлично» он подмигнул мне и спросил , не хочу ли я продолжить обучение по специальности на кафедре.

Так я стал гинекологом. И учеником Славы Яковлева. Благодаря каловым массам, конечно же ...

спёрто.