Стройотряд. Последняя инструкция у инженера по ТБ. Слушать его никто не собирается, а задача у него весьма важная – убедить молодых остолопов носить каски (это при том, что истории про идиотский плакат, где из-под плиты торчат ноги с надписью "Он работал без каски", были уже в ходу...).
Ну и этот дядька избрал нетривиальный поход. Он начал со слов:
- Вот мой отец всегда работал в каске...
Народ притих, ожидая повода разразиться дружным хохотом...
- ...и вот, однажды, мы с ним крыли крышу на даче...
- ...и на него упал метеорит!!! – Заорал кто-то. Народ, есссно, с готовностью расхохотался.
Инженер стоически выдержал паузу, после чего продолжил:
- Нет. Он был в каске и со страховочным поясом, который был привязан трехметровой веревкой к печной трубе. Мы крыли крышу листами гофрированной оцинковки два-на-сорок. 90 процентов крыши было уже покрыто, когда я на несколько минут отлучился, и батя остался один.
Работы ему хватало – я как раз натаскал наверх листы для оставшейся непокрытой части (двадцать штук). Эти листы были сложены стопкой на лестнице, прикрепленной к коньку. В какой-то момент батя полез за очередным листом и поскользнулся...


- И навернулся головой вниз!!! – Заорал тот же умник. Но на этот раз народ его не поддержал, ограничившись парой смешков, и инженер снова начал вещать заинтересовавшейся аудитории.
- Отец соскользнул с крыши и повис под желобом. Надо сказать, что висеть на страховочном поясе неудобно и больно, но у него и в мыслях не было звать на помощь – он был слишком горд для этого. Отец попросту взялся за веревку двумя руками и, с силой потянув, постарался в прыжке дотянуться до края лестницы, лежавшей на скате. Это ему удалось... с большим трудом, потому что в последний момент веревка резко ослабла. Повиснув на краю лестницы, отец мог видеть, что послужило этому причиной: кладка трубы не выдержала рывка, и несколько десятков сцепленных раствором кирпичей, качнувшись, упали на скат, покрытый свежей оцинковкой... И поехали... Прямо на батю...
- Ясно! Его шарахнуло по башке трубой!!! – Снова подал голос шутник. Но на этот раз не было даже смешков.
- Кажется, я знаю, кого назначить кашеваром на время вашей смены. – Невозмутимо продолжил инженер. – Так вот, батя моментально оценил грозящую ему опасность. Если бы он остался висеть, труба, падая, сбросила бы его вниз прямо на себя (высота стены была больше длины веревки), и поэтому он отпустил лестницу и стал медленно спускаться вниз, вися на веревке. Самообладание стало ему изменять... Я стоял перед кухонным окном, когда увидел, как батя, словно паук, спустился сверху и завис передо мной, дико вращая глазами. До земли ему оставалось меньше метра, и в первый момент я подумал, что он надо мною прикалывается... Но когда он посмотрел наверх и завращал глазами совсем уж дико, я побежал на улицу... Огибая угол дома я услышал жуткий грохот, а когда обогнул, то увидел как батя, сделав два быстрых шага, упал на колени и, проехав полтора метра на них а-ля певец Леонтьев, УШЕЛ ПО ПОЯС В ЗЕМЛЮ!!! Глаза и цвет лица у него при этом были такими, как будто он пытался выкакать что-то очень большое и твердое...
- Его черти в ад потащили? – Зло рявкнул новоявленный кашевар, но на него тут же зашикали товарищи.
- Нет. – Во выдержка у инженера! – Дело в том, что труба ненадолго зацепилась за желоб на краю крыши (поэтому батя и завис перед окном), а пока я бегал, желоб не выдержал, и труба полетела вниз. Батя успел встать на ноги и отбежать на пару метров, но, на его беду, труба упала прямо на люк водопроводного колодца. Глубокого колодца... В результате удара рассыпалась на мелкие кусочки... крышка люка! А труба полетела дальше, потащив за собой батю... Это момент я и увидел.
- Ну и причем здесь каска? - Снова зло рявкнул кашевар, за что и получил вполне заслуженный подзатыльник (нефиг перебивать старших!).
- А при том, молодые люди, что, съезжая по скату, труба задела ту самую стопку гофр-листов, которую я сложил на лестнице. Листы съезжали медленно (к ним ведь не был привязан батя). Так что я стал свидетелем того, как сверху, на батю, стали один за другим планировать эти листы. Все двадцать штук. А батя, выпучив глаза, смотрел на меня, как бы говоря: "Вот видишь, сынок! НОСИ КАСКУ!!! "