- Вы чай делаете?,- спросила Нина.
Она стояла возле киоска, которых сотни тысяч по всей нашей Родине. Этот не был исключением: пиво, вода, сигареты, кофе, чай. Правда, тут продавали пирожки. Потому, что рядом вокзал. Нина приехала сюда уже в который раз. Ее лицо примелькалось в окрестных магазинах. Ее начали узнавать. Да и как не узнавать женщину, которая все время приезжает с большими пакетами?
Выпив чай, она пошла на остановку автобуса. Проходя мимо витрины, она машинально посмотрела на свое отражение. Что в ней изменилось с тех пор? Вроде бы, ничего. Только постарела не много. Добавилась седина. Морщины. Вот автобус. Она зашла. Села у окна. Знакомый маршрут. Через пять остановок выходить. Мимо пролетал все тот - же унылый пейзаж. Ярким пятном, на котором был желтый автобус, в котором она ехала.
Ее остановка. Она вышла и остановилась. Может в этот раз? Давай, решайся. Хватит бояться. Может и в этот, а может, потом.
Впереди виднелось то самое здание. Пятое окно справа. Первый этаж. Она привычно подошла к окну. Не совсем близко. Так, чтобы не заметили. И стала смотреть. Никого. Уже ведь время, а там никого… Она не могла перепутать!

Четверг, 17:30, спортзал. Все верно. Но почему там пусто?... Где они?... Она зашла за угол. Там был внутренний двор. Никого… Только машина стоит. Микроавтобус. Она пошла к калитке. Дернула за ручку. Закрыто. Что же случилось?
Развернувшись, она пошла к центральному входу. Дверь закрыта. Она нажала на звонок. Где –то в глубине зажужжало.
- Да что ж такое? - говорила она вслух.
И как в фильме ужасов, дверь резко открылась.
- Чего Вам?
За дверью стояла старушка, в белом халате. Лет 70-ти. А может и больше. Ее морщинистое лицо, не давало точного ответа.
- Женщина, Вам что нужно? – спросила она еще раз.
- Скажите, а где все?
- А вы, собственно, кто? И к кому?
- Я… я… я к Лене Масловой. Тетя.
Вахтерша пристально посмотрела на Нину снизу вверх.
- Ну да, а я ее дядя. Ты ж уже три месяца ездишь. Что, сволочь, вспомнила?
Нина замерла. Она не могла ничего сказать. Комом в горле слова стояли. Асфальтом. Руки стали ледяными, и грудь сжало как под прессом. Темнеет. В глазах темнеет. Стоп! Стоять!
- Экскурсия у них. В Одессу. Фонд проспонсировал.
Отлегло. Мало ли, что она надумала?
- Ясно. – тихо сказала она.
Вытерев об штанину потные руки, она протянула вахтерше пакет.
- Вот. Передадите ей?
- А что сама не передашь? – с укором спросила она. – Много я вас, таких, тут видела. Ездят, плачут. Игрушки возят. Да все издали. Заочницами я их зову.
- Я не знаю… я…я… - говорить она больше не могла. Слезы.
Пакет выпал из рук, и она, машинально, прижалась к вахтерше. Та обняла ее.
- Тихо. Перестань. Не можешь, так и не приезжай. Пусть будет, как есть.
Они проговорили пару часов. Нина рассказала, что готова, но боится сделать первый шаг. Получит ли она прощение? После вечного лекарства, страх ушел. Как всегда. Вахтерша, взяла с нее клятву.
Нина три месяца собирала справки. Готовилась. Обустроило свое гнездо. Для двоих. Ее мама готова была, на все, ради них. Назад дороги нет…
Опять вокзал. Автобус. Пятое окно справа. Первое свидание. Слезы, слезы, слезы…
Ехала домой счастливая. Еще не много подождать. Еще чуть – чуть. Пару месяцев...

- Вы чай делаете?
- Да, «Липтон».
- Два, пожалуйста.