Я умею сделать такие блины, что женщины плачут от зависти, когда едят их. Если бы я был девушкой, то подруги давно бы уже выпытали у меня рецепт, угрожая испортить маникюр или криво обстричь челку, а потом убили бы и закопали где-нибудь, чтобы единолично распорядиться этим секретом. Потому что женщина, умеющая печь такие блины, никогда не останется одна. Такими блинами очень легко вскружить головы всем мужчинам в подъезде, если чуть-чуть приоткрыть в процессе готовки входную дверь.
От этого им вдвойне обидно, что я вообще мужчина. Мне нет нужды вскруживать другим мужчинам головы. Полезный навык пропадает вхолостую. Это все равно, как если бы красные туфли на каблуке попали бы в лапы питекантропа. Ну на что ему красные туфли на каблуке, этой дубине мохнатой?..
Поэтому женщины едят мои блины, а сами плачут. Я специально кладу в тесто чуть-чуть меньше соли, чтобы блины не оказались пересолены слезами.
А еще я умею делать плов. Женщины приезжали отведать мой плов из самого Абакана. Съели два килограмма на троих, покурили на балконе и уехали обратно, сытые. Обещали, что приедут еще, если я снова сделаю плов. Из Новосибирска тоже приезжали, но я отказал в плове. Боялся, что из Абакана опять приедут. А однажды приехал брат из Калифорнии, и я сделал рулет с грибами и сыром. Потом он плакал и не хотел уезжать. Я имею в виду брата, а не рулет.
Еще я умею сделать кабачок с мясом, сыром и помидорами. Кабачок после этого выглядит так, что его хочется расцеловать в сырную корочку. Такой кабачок сделал бы честь любой выставке достижений народного хозяйства.
А о моей курице, тушеной в белом вине с дольками чеснока, ходят легенды. Ее почти никто не видел, но все слышали легенды о ней.
Например, есть такая легенда. Одна девушка пришла ко мне в гости, когда у меня была курица, тушеная в белом вине. Она съела половину и уехала домой. А поздно вечером позвонила мне и говорит:
— А можно я снова приеду?
Я согласился. Тогда она приехала и съела вторую половину. И снова уехала. И больше её никто не видел.
Сами понимаете, верить всему, что говорят легенды, не стоит. Наверняка её кто-нибудь да видел. Может, и сейчас кто-нибудь видит. Но во всяком случае, у меня дома она больше не появлялась. Какой смысл ехать туда, где больше нет курицы, тушеной в белом вине с дольками чеснока?..
Еще я полюбил делать яйца в мясной корочке. Делается это так: варится яйцо, обваливается в муке и разных других вещах, потом облепляется со всех сторон фаршем и этот кровавый колобок снова обваливается в муке и разных других вещах. Потом его надо пожарить. Когда я предъявил такое яйцо в мясной корочке одной своей знакомой, мне сказали, что я гнусный лжец, потому что мужчина по определению не способен сделать столь сложное блюдо, не прибегая к помощи женщины, полуфабрикатов или нечистой силы. Она сказала, что верит той части рассказа, где я сварил яйцо. Остальное убедило ее в моей лживости.
Впрочем, она поверила мне, когда я в ее присутствии напек ей блинов. Тогда она сказала мне:
— Ничего не понимаю. А почему же ты до сих пор не женат, если умеешь делать блины?
А потом подумала несколько секунд, и добавила:
— Хотя нет, поняла. Зачем тебе жена, если ты и сам умеешь делать блины?..
Я пытался ее переубедить, говорил, что очень хочу жениться. Обещал даже сварить утром кофе, но она доела блины и уехала. Наверное, надеялась войти в легенды.
А вообще, чем дальше я рассказываю, тем сильнее мне хочется есть.
Пойду, яичницу пожарю.