Во времена, непосредственно примыкающие к "перестройке", в университет, где училась моя приятельница, прислали американского студента по обмену.
Новоявленный русофил был высок, толст и громогласен. Он быстро подружился с нами и требовал, чтобы его называли на русский манер -
Лука. Кстати, обладал неплохими познаниями в области великого и могучего, но в первую очередь, как и большинство иностранных студентов, кинулся пополнять запас неформальной и ненормативной лексики.
Через полгода к Луке приехала мама и он попросил нас курировать это событие во избежание различных инцидентов, поджидающих иностранцев на чужбине.
Первое, о чем были предупреждены американские гости – ни в коем случае не говорить в такси по-английски, поскольку это сразу меняло валюту платежа на свободно конвертируемую и прибавляло к сумме лишний "0".
(Труженики сервисной сферы в то время вынюхивали иностранцев, как Баба-Яга человечину). Маме оставалось только забиться поглубже на заднем сиденье и молчать с выпученными от страха глазами (Раша, однако!), а для Луки, еще в начале его пребывания в России, была придумана легенда о том, что он "ненастоящий иностранец из Прибалтики".
Лука втиснулся рядом с водилой, мы с подругой сели по обе стороны от маман, сообщили водителю адрес и... машинально заговорили друг с другом по английски! Главное, форины – как и договаривались – ни гу-гу, а мы-то, спрашивается, куда?!! Этикет подвел: привыкли, что в обществе следует разговаривать на том языке, на котором говорят гости...
Водила обернулся, в глазах – плотоядный восторг:
- Американцы?!!
На что Лука навис над ним как скала и, хлопнув по спине со всей дури, произнес:
- Друг, ты что – ох...ел? Наши мы, эстонские!"