Семён хмуро смотрел на людей в пиджаках, только что приехавших на хутор по единственной здесь дороге, точнее направлению. Стоял он спокойно, сунув руки в карманы ватника, твердо упершись болотными сапогами в весеннюю распутицу.
-Что дед говоришь? -небрежно спросил тот, что из всех трех не прошенных гостей был повыше ростом, и видимо главным.
-Пасечник я. -совсем уж неприветливо повторил Семен.
-Ты это, дед, ты нам тут биографию то свою не рассказывай, у нас и так дел полно. Скажи-ка лучше, почему в партию не вступаешь, взосов в хозяйство не платишь? - не то чтобы совсем уж миролюбиво, но с икренним участием поинтересовался лысый парень, что стоял слева от бригадира.
-А вертел я ваше хозяйство, - огрызнулся Семен. -И так забот полон рот, еще нахлебников кормить.

-Ты тише будь, да?! -рванулся вперед парень справа, но его остановил схватив за руку бригадир.
-Слушай, мы люди простые, рабочие. Нам сказано показатели повышать, мы и повышаем. Чего ж ты ерепенишься? Ну будешь платить партийные взносы, ну может на работы будем тебя привлекать, жить то можно...
-А жить и раньше можно было. Я как с войны вернулся столько уж вас, "рабочих" людей перевидал. Поднимем-приподнимем, а сами только воровать да пьянствовать с блядьми колхозными, вот и все ваши показатели. Я своё хозяйство вот как держу! -Семём показал кулак. - И при лысом, и при алкаше этом, и ваш мне до лампочки! Столько уж вас насмотрелся, балаболов! А квартиру как в 50х обещали - так и строят до сих пор видать. Ступайте куда шли, пока ноги держут!
С этими словами Семён сплюнул, так, что пар изо рта поймал свет солнца и стало заметно, что времени - ранняя весна, повернулся и пошел в дом.
-Что делать будем? - спросил лысый.
-А шут его знает... -ответил бригадир -Дед хороший, воевал за нас, вечный дед. Таких трогать себе дороже. Может ну его, пусть себе дышит.
-Что это ты дядя Саша, совсем размяк что ли? - спросил немного грубовато самый молодой. -Да кто он, этот хрыч, что б мы в ножки ему стелились? Набить рыло, спалить сарай, да всех дел! Эй, дед! А ну стой!
С этими словами молодой кинулся вдогонку.
-Стой падла, я с тобой не договорил еще! - прокричал он схватив одной рукой сухое стариковское плечо, а другую уже занося для удара.
В этот момент, дед как-то приосанился, внезапно развернулся, и молодой выпучил глаза. Потом посмотрел вниз, из груди торчал армейский штык советской армии, образца 43 года, рукоять сжимала рука деда.
-Не о чем нам с тобой разговаривать, паскуда - спокойно сказал он.
Лысый первым понял, что случилось, тело молодого еще оседало на землю, а он уже лез к кобуре. Но не успел. Внезапно хлопнул выстрел, и огонь обжег его грудь, лысый так и не понял, откуда стреляли.
Бригадир начал пятится.
-Стой, дед! - закричал он, - Мы же не сявки беспородные, без вести не пропадем! Дай мне уйти!
-Ну... с вестью или без, а пропасть вы уже пропали, -Семён вытирал штык ветошью, стоя на пороге дома, -Давай, Настенька!
Раздался ещё один выстрел, и бригадир осел на землю, держась за живот, под рукой расплывалось красное пятно.
-Война то может и закончилась давно, а оккупанты остались... -с грустью в голосе сказал Семён.
Из дома вышла девушка в простом платье с винтовкой Мосина в руках.
-Что с ними, дедушка? - спросила она.
-Отгони на трассу, скинь в овраг да подпали.
Участник партизанского отряда второй мировой войны расстегнул ватник, под которым была домотканная гимнастерка.
-Спасибо тебе внучка, пособила.
-Ну что ты дедушка, ты же знаешь, я всегда с тобой.
Грачи летали над полем, в овраге дымился мерседес, а дед распаковывал ульи на участке. Жизнь продолжалась.