Вроде и со мной было, а верится с трудом. Решил вот поделиться. Хотя
если честно, то в способностях братьев наших меньших, я не сомневался
никогда.
Есть у моего друга пес. Нет, не породистый. Обыкновенная помесь кавказца
с кем-то еще. Крупный, с огромной пастью, но безгранично добродушный.
Хотя по виду и не скажешь. Поэтому выгуливает его Санек в наморднике, на
жестком поводке и подальше от пешеходных тропинок, чтобы не пугать
пешеходов. Раз по осени и я за ними увязался. Пиво пил, поговорить
хотелось, а Саня как раз с Джеком прогуляться собрался. Идем. А тут
свадьба. Собачья. Одна сучка и кобелей штук десять. Конечно и у Джека
основной инстинкт сыграл. Рванул у Санька из рук пару раз поводок. Да не
тут-то было. Посмотрел обиженно на хозяина. А я возьми да ляпни, мол,
слушай, Сань, а кобелей-то кастрировать можно? А то, говорю, Джека-то
видимо придется того. Все равно он у тебя не породистый. На вязку вряд
ли кто-то позовет, а к дворнягам ты его не отпускаешь. А так глядишь,
все меньше гормонов будут ему кровь будоражить. Что ответил мне Саня, я
уже и не помню. Но вот взгляд Джека после моих слов, стал какой-то
странный. Хотя почему странный? Очень даже не странный, а такой
укоризненно-осудительный. Как будто понял все. Но время шло и все
забылось. А в прошлую субботу Санькина семья, меня и иже с ними, на день
рожденье пригласили. Иркино тридцатишестилетие отмечать. Ну, в общем,
скромная такая домашняя вечеринка, с хорошим столом. И все бы ничего,
если бы в кругу приглашенных не было двух Иринкиных сослуживец. Одна
красавица блондинка-хохотушка, а вторая жгучая и очень эффектная
брюнетка. Ну, вот жахнули мы по первой, а потом еще и по второй и понял
я, что обеих их хочу. Конкретно хочу! И пусть даже не одновременно. Ну,
а после третьей я стал распространять в пространстве любовные флюиды.
Бросаться репликами и каламбурами, рассказывать о своем героическом
прошлом и настоящем. В общем, вел себя так, как должен вести себя
настоящий самец. Потом пропустили по четвертой и пятой, а потом… Потом
сдвинули в сторону стол и начались танцы. Где уж конечно я приглашал, то
одну, то вторую, а один раз походу даже обеих сразу. Вечер удался. Хотя…
О чем это я? История ведь о Джеке. А он в это время лежал на своем
коврике в прихожей и лениво наблюдал за бардаком, который творился на
подконтрольной ему территории. До поры, до времени. Встал он со своего
половичка, как раз в тот момент, когда я с блондинкой танцевал
медленный, но довольно страстный танец. Пройдя несколько шагов, он
беспардонно втиснулся между мной и ею, развернулся полубоком, открыл
свою огромную пасть и ухватил меня за…, как бы это помягче написать?,
…за мотню штанов что ли? Не сильно, но довольно вразмумительно. При этом
пасть он свою не сжимал, а просто так держал и все. Не забывая при этом
довольно ехидно смотреть мне в глаза. И в этих глазах, попутно со
стекающим с моей спины потом, я читал вопрос. Какой? Ну, думаю, все уже
догадались.
Говорят, что у человека перед смертью, перед глазами проскакивает вся
его жизнь. Мне смерть в тот момент не грозила, но в моей памяти четко
всплыла картинка трехмесячной давности. Картинка той прогулки и
разговора о кастрации. Гадом буду, Джек только этого и ждал, когда я
вспомню. Стоило этому мелькнуть в моем сознании, он развел челюсти и так
же спокойно ушел на свое место.
В общем, все закончилось довольно благополучно, если не считать того,
что сейчас я и при домашнем коте, стараюсь лишнего не сболтнуть…