Случай неоднозначный. Случился со мной на прошлую Пасху, когда принято ходить на кладбище, могилки убирать, куличи усопшим приносить. Вот и я пошел тогда на кладбище со своей подругой Викой. Сам я не местный был, тогда только переехал в деревню для врачебной практики (тогда у нас предложение было – выучился, а на практику в деревню), на кладбище за ненадобностью не ходил.

На Пасху мне позвонила мать и сказала, что у моей родной младшей сестры родилась дочка. Я, безумно счастливый, с самого утра наклюкался (не подумайте, что я алкоголик, просто такое событие – грех был не отметить, тем более, что я не мог поехать в город, проведать). Находясь в состоянии блаженной невесомости, я несколько часов лежал на диване, слушал радио, потом пришла Вика и вынудила меня пойти с ней на кладбище, помочь поубирать, кульки с крашеными яйцами отнести, с куличами.

Пришлось идти, будучи «в ударе». Первой Вика решила навестить бабушку, которая находилась за тридевять земель.

Практически все захоронения рядом с ней были брошены, и отличить простые холмики земли от могил было тяжело, тем более в моем состоянии нестояния. Вика тащила меня через заросли за руку, потом остановилась, дернула меня и стала ругаться, мол, смотри под ноги, по могилам уже идешь. Мне стало стыдно. Наступил-то я прям «хорошо» так, конкретно, земля сырая была. А потом, позже, забылось. Могила бабушки Груни заросла, пока всю траву вырвали, пока весь мусор вынесли, я и протрезвел, и устал. Вика села подстригать сирень, а я, пока никто не видит, увалился в траву. Лежал, лежал, тут Вика опять давай ругаться:

- А ну встань, не позорь меня! На него женщина смотрит, а он валяется!

Я приподнял голову и правда, рядов через 6-7 от нас, на лавочке сидела женщина и смотрела на меня. Я встал, отряхнулся и спрятался за Вику. Снова мне стыдно стало.

Проковырялись мы на могилке еще минут 15 и пошли дальше. И женщина эта встала и за нами стала выходить. Мы лезем через кусты, а она за нами. Мне аж не по себе стало, шагу прибавил. Вике говорю, давай быстрее, странная тетка какая-то.

- Да ничего она не странная! Это она тебя хочет догнать и презрение высказать. Мало того, что валялся в траве, так еще и, наверное, по могиле ее родственника какого прошелся. – ехидно улыбнулась Вика.

Но шагу прибавила, самой, наверное, страшно стало. Однако, все было напрасно, как только мы вышли к дороге, женщина пошла совершенно в другую сторону, даже не смотря на нас.

Отлегло. Дальше на дороге мы встретили наших общих друзей и пошли вместе.

Под вечер, проводив Вику домой, я поковылял к себе. Жил я на углу, рядом со мной только четыре дома, поэтому проход между домами сделали с забором и калиткой, чтобы машины не гоняли. Перед самой калиткой я покурил, постоял пару минут и зашел. Только я из внутренней части улицы закрыл дверь, услышал шарканье прямо за дверью. Кто это может быть? Никого ж не было!

Дверь открыла женщина. Я практически сразу, по одежде признал в ней знакомую с кладбища. Я замер, ожидая, что она просто хочет пройти на другую улицу (люди часто так ходили). Однако она тоже стала как вкопанная и стала меня разглядывать.

- Тебе… Илюша, не стыдно?

Я замялся, опустил глаза, а потом на меня нахлынуло какое-то недовольство.

- Стыдно! Только разве это повод так пугать человека, преследовать его!!!

Женщина раздула ноздри, вытаращила глаза:

- А калитку перед моим носом не стыдно захлопывать?

Конечно, за это мне тоже было стыдно, но я ж ее не видел. Еще прежде чем зайти, я осмотрелся по сторонам – не было никого. И вместо того, чтобы прекратить дискуссию, я съязвил:

- А вам не стыдно с вот таким вот размазанным лицом по улице ходить? Пошли бы умылись!

Тонким, бледным пальцем она провела под правым глазом и внимательно посмотрела на отпечаток растекшейся черной туши.

- Да не только там вы трете. Еще и щека вся! Фу!

С внутреннем удовлетворением от того, что я окончил спор, я развернулся и пошел к дому.

- Ууу… Так значит? Сам мне на голову наступил, сам размазал, а меня стыдит. Дрянь-то какая!

Я, только после слов, что «наступил ей на голову», обомлел. Когда я обернулся, в калитке мелькнула спина уходящей прочь женщины, а когда я выскочил за ней, ее уже и след простыл.

Обливаясь холодным потом, я забежал домой, замуровался и стал выглядывать ее в окно. Не было. До вечера не было. Когда я пошел спать, каждый шорох пугал меня, мне казалось, что сейчас эта женщина зайдет ко мне в комнату, что она уже здесь… В итоге, всю ночь лежал в включенным светом и таращился по сторонам. Утром, убитый, помятый, пошел на работу.
Почти самой первой на прием пришла бабуля, лет 60, пухленькая, в пестром платье, со смешными завитушками на голове. Там была банальщина: загнала занозу в большой палец, расчесала, палец покраснел. Занозу я выдернул за 3 минуты, а бабуля довольная, счастливая, сразу из сумки шоколадку вытащила и на полочку мне сует.

- Дай вам Бог здоровья, доктор!

Я отмахивался, мол, пустяки… А потом вспомнил ту женщину и невольно спросил:

- Так вы в Бога верите?

Бабуля кивнула.

- Тогда помогите теперь вы мне. – выдохнул я.

Я рассказал, как все было, как наступил на могилу, как женщина пришла. А бабуля сказала, что, конечно, это все было чисто символически, не наступал на голову по настоящему, а она на том свете почувствовала, в каком месте могилу топчут. Иди говори, извинись, а то в покое не оставит.

Бабуля ушла, а я на свой большой перерыв пулей полетел на кладбище. Забежал к знакомой, выпросил у нее маленькую пасочку, яйцо и быстрее-быстрее на ту могилу, пока перерыв не кончился. Дорогу вспомнил легко, да и могилу нашел быстро. Сел перед ней на колени, положил угощенье, извинился. Потом рванул на работу, пока перерыв не кончился…
Больше я ту женщину не видел, но как-то мне сон приснился, сидит человек (не видно, женщина или мужчина) на лавке, хлеб ест с яйцом и приговаривает: как вкусно-то, как вкусно!